Эксперт,Урал № 16 (98) от 28 апреля 2003 года
Дмитрий Толмачев,
аналитический центр "Эксперт-Урал"

Уральская цветная металлургия вопреки не слишком благоприятной конъюнктуре цен в прошлом году сумела показать хорошие результаты. Рост производства в целом по Уралу составил 5,5%. Это вдвое ниже, чем в 2001 году (12,2%). Однако в условиях вялотекущего кризиса мировой экономики даже такой рост можно считать удачей, поскольку цветная металлургия прямо завязана на мировой рынок - большая часть меди, никеля, титана, алюминия идет на экспорт. Какие силы обеспечили рост, будут ли они действовать и дальше?

Лидеры оторвались от конъюнктуры

Чтобы ответить на этот вопрос, прежде всего попытаемся понять, как развивались отдельные сегменты цветной металлургии. Основной рост в отрасли обеспечили алюминиевая, цинковая и медная промышленность. Входящие в структуру СУАЛа Уральский и Богословский алюминиевые заводы нарастили производство металла на 4%. На 5% увеличил выпуск Челябинский цинковый завод, на 6% подняла объем производства рафинированной меди Уральская горно-металлургическая компания (УГМК). В то же время многие предприятия сократили производство металла в натуральном выражении. Комбинат Уфалейникель и Режский никелевый завод снизили выпуск никеля, Соликамский магниевый завод - выпуск магния и редкоземельных металлов.

Самая интересная картина складывается при сравнении динамики производства с ценами на металлы: оказывается, рост или снижение выпуска слабо зависели от движения цен. Падение средней цены на алюминий составило в 2002 году 7%, цинк - 12%, кобальт - 33%, титановую губку - 6%. А производство росло, причем значительными темпами. И наоборот: сильного падения котировок по магнию и никелю не было, а выпуск этих металлов сократился.

Объяснение этому феномену следует искать в изменениях, произошедших в структуре производства цветмета. Дело в том, что многие компании инвестировали создание производств следующего передела - и сумели оторваться от прямой привязки экономики производства к ценам на первичный металл.

Глубина передела

Безусловный лидер в этом направлении - Верхнесалдинское металлургическое производственное объединение (ВСМПО). В начале 90-х предприятие оказалось совершенно не готово к конкуренции на мировом рынке, поскольку вся продукция потреблялась российским ВПК. За десять лет ВСМПО получило свыше сотни сертификатов продукции от крупнейших авиакосмических концернов Boeing, General Electric, Aerospaciale, Bombardier. Благодаря этому объединение сумело реально потеснить на рынке крупнейших игроков и сыграть против резкого ухудшения конъюнктуры рынка титана. При сопоставимом качестве продукция ВСМПО примерно на 30% дешевле американского титанового проката. В результате предприятие смогло частично вытеснить американских производителей с их собственного рынка. Так, корпорация Timet, основной конкурент ВСМПО на рынке США, в 2001 - 2002 годах сократила производство с 12 до 8 тысяч тонн в год. Освободившуюся нишу занял импорт: по данным Геологической службы США, он вырос с 6 - 7 тыс. тонн в 1999 - 2000 годах до 13 тыс. тонн в 2001 - 2002 годах. Львиная доля прироста пришлась на уральцев. Boeing добился разрешения использовать при производстве ста самолетов-заправщиков для ВВС США салдинский титан в обход так называемой поправки Берри, которая предписывает использовать для военной техники только американские материалы. Кроме того, с этого года ВСМПО обеспечивает поставку компонентов шасси Boeing-777. В целом доля слитков и слябов в продукции ВСМПО снизилась с 90% в 1993 году ниже 40% к настоящему времени. Соответственно выросла доля более дорогой продукции следующих переделов.

Значительных успехов в этом направлении добилась УГМК. Сегодня основная масса прибыли холдинга аккумулируется в производстве конечной продукции. Если в 1999 году основной объем продукции реализовывался в виде катодной меди и преимущественно на экспорт, то сегодня до 60% катодов, по данным пресс-службы УГМК, направляется на производство продукции высших переделов: катанки, которая в дальнейшем перерабатывается на кабельных заводах, медных электролитических порошков, изделий из порошков, медно-латунных материалов для радиаторов, проката цветных металлов. Кроме того, в декабре прошлого года компания запустила производство медной проволоки мощностью 12 тыс. тонн в год на предприятии "Катур-Инвест". В феврале 2003-го на Шадринском автоагрегатном заводе начат выпуск теплообменников по технологии "купробрейз", разработанной финской компанией Outokumpy Cooper Strip AB.

Другой пример - СУАЛ. За последние 3 года на предприятиях высокого передела объемы производства выросли более чем в три раза. Достичь подобных результатов удалось благодаря реализации программы модернизации производства.

Впрочем, не все инвестировали в глубину переработки. Челябинский цинковый и Уфалейникель направили основные усилия на расширение ассортимента продукции и улучшение качества металла. ЧЦЗ в прошлом году запустил автоматизированный комплекс электролиза цинка, общая сумма вложений в проект составила около 150 млн долларов. В результате ЧЦЗ стал единственным предприятием в России и СНГ, выпускающим цинк марки Special High Grade (99,995%). Экономический эффект - рост мощностей до 200 тыс. тонн в год, прибавка в цене металла на Лондонской бирже, а также возможность эффективно конкурировать на внутреннем рынке за счет качества. Уфалейникель запустил новую печь постоянного тока, которая позволила на 30% увеличить мощности по выпуску кобальта и наладить выпуск гранулированного кобальта.

Но оторваться от конъюнктуры удалось не всем. Тот же Соликамский магниевый завод второй год под действием низких цен на магний снижал его производство. А падение цен на редкоземельные металлы добавило негатива. В результате завод к концу года пришел в тяжелом состоянии, зафиксированы убытки, планируется сокращение численности рабочих на 450 человек.

Но в целом технологический рывок получился впечатляющим. Благодаря серьезным вложениям компании сегодня значительно меньше зависят от колебаний мировых цен на первичный металл. Однако, инвестируя в глубину передела, не все решили проблемы на другом конце производственной цепочки - проблемы обеспечения сырьем.

Риски - в сырье

Уральская металлургия достаточно стара. Основные предприятия строились в период индустриализации, а некоторые - еще при Демидовых. Большинство месторождений (под которые и подгонялись конкретные комбинаты) либо бедны, либо близки к истощению. Отсюда сырьевая зависимость от внешних поставщиков, высокая себестоимость добычи. В советское время проблема решалась в рамках отраслевых министерств за счет поставок со всей территории СССР. Сегодня собственники сырьевой базы поменялись, а сама база осталась за пределами России.

С этой точки зрения интерес представляет ситуация на объединении ВСМПО-Ависма. При всех впечатляющих успехах под будущим благополучием объединения заложена мина замедленного действия. Дело в технологии. Для производства титанового проката и слитков используется титановая губка. Губку на российском пространстве производит одно предприятие - Березниковский титано-магниевый комбинат "Ависма". Для выпуска губки в свою очередь необходимы два элемента: ильменит (титановый концентрат) и карналлит (смесь хлористых солей магния и калия). И первый и второй поставляются монополистами, причем один из них находится за рубежом.

Карналлитовый концентрат производит березниковский Уралкалий, и для него это не основное производство (менее 5% от общего объема). Ильменит поставляет Вольногорский горно-металлургический комбинат (Украина, Днепропетровская область) - предприятие государственное. Блокирование поставок по любой причине (авария, сознательное ограничение) вызовет катастрофу на объединении. Генеральный директор ВСМПО Владислав Тетюхин в предложениях по развитию титанового комплекса, сформулированных в адрес правительства РФ, так описал ситуацию: "В любой момент производство магния и титана может быть остановлено с нанесением гигантского материального ущерба, срывом сроков поставки конечной продукции, экономическими и юридическими санкциями со стороны заказчиков".

Парадокс в том, что ни ильменит, ни карналлит в России не добываются. Любой крупный игрок, обладающий достаточным политическим и экономическим потенциалом, теоретически легко поставит российского производителя титана на колени. Или любые перипетии с собственностью на том же Вольногорском ГОКе могут привести производство ильменита в упадок со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вопрос обеспечения сырьем, таким образом, - есть вопрос промышленной политики государства. Кроме него эту проблему никто не решит. Поскольку даже если бы ВСМПО обладало достаточным экономическим потенциалом, сражаться за контроль над этими предприятиями для него совершенно бессмысленно: для Вольногорского ГОКа основным является вовсе не титановый концентрат, а цирконий; Уралкалий же специализируется на удобрениях и тоже далек от титана.

Немногим лучше ситуация и в других сегментах: большинство месторождений меди, никеля, бокситов на Урале находится на грани истощения. УГМК добывает медьсодержащую руду в Оренбургской, Свердловской областях и в Башкирии. Крупнейший Гайский ГОК добывает более 4 млн тонн руды в год, около миллиона тонн - доля меди с сафьяновского месторождения. По оценкам УГМК, если сырьевая база останется прежней, компании через десять лет придется снизить объемы производства меди с сегодняшних 330 тыс. тонн в год до 200 тысяч. Оптимальный для УГМК вариант - разработка Удоканского и тяготеющих к нему месторождений. Их общие запасы оцениваются в 20 млн тонн меди. Пока разработка сдерживается: затягивается вопрос с выдачей лицензии и отсутствуют средства (300 - 400 млн долларов в разработку в одиночку компании вложить тяжело, а для привлечения соинвесторов нужно как минимум получить лицензию).

Еще хуже положение с сырьевой базой у Кыштымского медеэлектролитного завода.

По никелю ситуация несколько лучше. Так, запасов Серовского рудника, обеспечивающего сырьем комбинат Уфалейникель и Режский никелевый завод, хватит еще лет на 40. Хуже ситуация у орского комбината Южуралникель, который добывает руду на Буруктальском (Оренбургская область) и Сахаринском (Челябинская) месторождениях: запасов Сахаринского хватит лет на пять, Буруктальского - на больший срок, но там сложные руды.

Челябинский цинковый завод обеспечен поставками ру-ды с Учалинского и Гайского ГОКов. Но с учетом достаточно агрессивной политики нынешнего владельца этих комбинатов УГМК зависимость от монопольного поставщика сырья для ЧЦЗ чревата определенными рисками.

Впрочем, на этом направлении есть и удачи. Двум предприятиям еще в 90-х удалось решить проблему сырьевой базы: СУАЛ начал разработку Средне-Тиманского месторождения бокситов и через несколько лет полностью обеспечит себя собственной рудой, а Уфалейникель за счет собственных источников начал масштабную разработку Серовского никелевого рудника. И если в начале 90-х на Серовское месторождение приходилось около 20% добычи никелевой руды (остальная добыча велась на Черемшанском месторождении в Челябинской области), то сегодня оно полностью обеспечивает потребности в руде Уфалейникеля и Режского никелевого завода.

Вопрос промышленной политики

Проблемы сырьевой базы висят над уральскими предприятиями как дамоклов меч. И большая их часть не решится без участия государства. В его компетенции, например, выдача лицензии на разработку Удоканского месторождения. И хотя с точки зрения рыночной теории идеально проведение аукциона на конкурентной основе с допуском иностранных компаний, в реальности это может привести к потере сырьевой базы той же УГМК. Конечно, есть в этой ситуации определенная ирония судьбы: УГМК, желая получить контроль над Кыштымским заводом, точно так же ограничивала его в части поставок сырья. Но с точки зрения общих позиций развития металлургии, право на разработку Удокана в условиях сокращения собственной сырьевой базы к зарубежным конкурентам отойти не должно.

Ситуация с титаном сложнее. Здесь нужны скорее меры "тонкой настройки". Нельзя заставить Украину продать России тот же Вольногорский ГОК. Но, учитывая его стратегическое значение для титановой промышленности, вполне возможно попытаться получить блокирующий пакет комбината. И таким образом обеспечить контроль за поставками ильменита. Менеджеры ВСМПО считают также, что нужно разрабатывать резервную базу по карналлиту. Для этого тоже необходимо заинтересованное участие государства, по крайней мере в части геологоразведочных работ и лицензий на освоение.

Остальные вопросы не требуют вмешательства государства, поскольку не влияют на его стратегические интересы.

Несомненно одно: слишком многие компании имеют неурегулированные проблемы с поставками сырья и неустойчивую сырьевую базу. А значит, именно сырьевые факторы будут в ближайшем будущем основной движущей силой перемен в структуре собственности в цветной металлургии.